Достопримечательности Сирии и отдых в Сирии – отзывы туристов

Полезное:

korabl_578_1267214178 При входе в венчающую город Алеппо средневековую цитадель ласково скалятся торчащие из стены каменные львиные головы. "Вот два льва, — говорит гид, — один лев веселый, другой грустный.

Есть древний обычай: если человек веселый, он смотрит на веселый лев; если человек грустный, он смотрит на грустный лев".

То ли древний обычай ведет отсчет с этой секунды, то ли гид перепутал достопримечательности и имеет в виду другую пару хищников, но понять разницу в выражении львиных морд решительно невозможно. Они абсолютно одинаковые.

"Так какой же из них веселый, а какой грустный?" Гид находится тут же: "А это уж каждый решает для себя".

Решать для себя приходится в Сирии постоянно. Самые большие вопросы приходят на ум в окрестностях Пальмиры — античного города, разрушенного римлянами.

Здесь, в пустыне, понять, веселый ты сейчас или грустный, тоже непросто.

Речи замедляются, слова повторяются, интонации не меняются, фразы замыкаются. Сидя на древнем могильнике и обозревая окрестности, состоящие из таких же могильников, песка и невыносимо чистого неба над головой, поневоле задумываешься о вещах вроде тщетности всего сущего и неизбежности окончания собственного земного пути.

У подножия усыпальницы — нестарая, но уже в достаточной степени отполированная временем челюсть; очень хочется верить, что баранья.

В челюсти сохранились зубы, от прикосновения они шатаются и падают в раскаленную пыль.

Все там будем.

Сирия — страна прошлого, в основном далекого. Но для тех, кто в местах, слишком хорошо помнящих Клеопатру и Ганнибала, чувствует себя не совсем уверенно, история архивирована очень компактно.

За один автобусный переезд в окне сменяют друг друга памятники второго тысячелетия (до нашей, разумеется, эры), укрепления крестоносцев, мечети халифата и цементные заводы. Иллюминатор автобуса кажется экраном неожиданно обретшего цветность допотопного "Рекорда": на нем переливается развивающаяся страна ровно в том самом виде, в каком представала она перед смотрящей в мир камерой Фарида Сейфуль-Мулюкова.

А настоящее путешествие во времени начинается вовсе не с прогулки на верблюде по развалинам, а с первым глотком местной колы, неотличимой по вкусу от продукции Новороссийского завода прохладительных напитков. Высокой пробы золотые украшения и уличная пластмассовая бижутерия отливаются, похоже, в одних и тех же формах и кажутся одинаково прекрасными.

А искреннему религиозному экстазу, переворачивающему сознание в окрестностях Маалюли и Сейдная, тамошние монастыри обязаны не только чудотворным реликвиям, но и ассортименту сувенирных лавок вроде нарядно иллюминированного распятия, с обратной стороны которого намертво впаян электрический штепсель.

Как раз такую Сирию хочется исследовать подробнее, тем более что официальная историко-познавательная часть путешествия вскоре начинает казаться несколько избыточной.

Большинство этнографических музеев, включая главный — Национальный, оказываются местами, в общем-то, обыденными — собранием почерневших от времени монет и выбеленных тем же самым временем голов окаменевших горгон и забытых патрициев.

Чувствуешь себя пятиклассником, вынужденным внимать экскурсоводу в гулком греческом зале, пока этажом выше ждут своего часа пистолеты и сабли нового времени. Вот в дамасском Музее военной истории все по-честному: палаши, ятаганы и кинжалы легендарной дамасской стали; огнестрельные сокровища от пищалей до АК-47; макет Голанских высот и привет из космической эры — реликвии памятного филателистам по спецгашениям 1987 года международного космического полета, корабля "Союз" с сирийцем Мухаммедом Ахмедом Фарисом.

Образцовый уголок боевой славы средней школы конца 1980-х. Чтобы максимально прочувствовать эту страну в подобном ключе, нужно пройтись по улицам старого города в Дамаске минимум дважды.

В урочное туристическое время. И вечером, когда, кажется, все без исключения жители древнейшей столицы мира отправляются к торговым рядам в окрестностях крепостных стен для ежевечернего потребительского моциона.

Нырять в людской поток (в котором выделяются молодые люди свирепого вида, передвигающиеся, тем не менее, нежно обнявшись и взявшись за руки) можно без опаски: уровень уличной преступности в Сирии близок к нулю. Из уст в уста передается апокриф о двух несчастных дураках, пять-семь лет назад совершивших попытку ограбления дома почтенной пожилой пары: обоих покушавшихся торжественно лишили жизни при всем честном сирийском народе.

Туристическая памятка утверждает: "Вы можете проходить по улицам целую ночь с открытой коробкой, доверху набитой пачками денег, и, будьте уверены, вас никто не тронет". На продажу выставлен живой аист, привязанный за ногу к тяжелому медному кувшину, набор для художественного нарезания огурцов, китайские игрушечные котята на батарейках, золотые браслеты, полный комплект амуниции для танца живота, батарейки к китайским игрушечным котятам, свежеизданная на арабском языке игра "Монополия", махровые полотенца, наручные часы почтенной фирмы Adididas и огромные — с чарджуйскую дыню!

— кубики Рубика, наверное, самые большие, что приходилось видеть.

Товаров так много, и в большинстве своем они настолько странны и восхитительны в своей бессмысленности, что час спустя обнаруживаешь себя выдернутым из воронки термического источника с ворохом пакетов.

Аист, помнится, был тоже в какой-то момент сторгован весьма выгодно, но в общей мелкооптовой суматохе он умудрился расклевать путы и взмыть под минареты мечети Омейядов. Но пропажи птицы уже не замечаешь, потому что взор прикован к афише кинотеатра.

На живописном полотне напрягает бицепсы киноартист Жан-Клод Ван Дамм, неотличимый от описанного Довлатовым барельефа Ломоносова. Проще говоря, он поразительно похож на непривечаемую в этих краях свинью.

Не без труда прорвавшись сквозь языковой барьер к кассе и получив билет, проникаешь внутрь.

Внутри функционирует достойная кабаковской инсталляции действующая модель видеосалона. В тех же условиях и по той же примерно цене, что и в последнее лето детства, здесь можно увидеть "карате" — боевик "Коготь тигра" с Боло Йенгом в главной роли, или "секс" — легкую местную эротику с отсутствием всякой атрибуции.

Фильм могут начать не с начала или закончить раньше времени.

К потолку поднимаются сизые клубы табачного дыма, зрители-аборигены пьют насильно разносимую по залу газировку и похохатывают, когда помянутый Боло Йенг на экране делает такое свирепое лицо, что впору не смеяться, а в радостной панике выбежать на воздух.

Именно тогда и накатывает самое настоящее счастье.

Чудеса света не особенно отличаются от своих изображений в буклетах и энциклопедиях.

Лицезрея их воочию, не столько набираешься впечатлений, сколько ставишь галочку: был, видел, многое понравилось. А подлинный опыт путешественника приходит на балконе насмерть прокуренного затрапезного синема, на сеансе, который уже случался пятнадцать лет назад, в ином часовом и климатическом поясе и вообще в другой жизни.

Как добраться Прямыми рейсами "Аэрофлота" или Syrianair из Москвы в Дамаск (от $335 плюс сборы). Где жить Дамаск: Sheraton Damascus Hotel & Towers Omayad Square, +963 (11) 373 46 30, факс +963 (11) 224 36 07 Двухместный номер — от $114 Пальмира: Palmyra Cham Palace Damascus Rd, +963 (31) 91 22 30, факс +963 (31) 91 22 45 Двухместный номер — от $130 Источник: www.afisha-mir.ru

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *