Я не собиралась плавать с аквалангом, кататься на гидроцикле или осваивать серф. Все, что мне было нужно, — океан и пустой пляж. Туристам советуют летать на Шри-Ланку с ноября по апрель — я выбрала сентябрь.
После десятичасового перелета с пересадкой в Дубае кроме меня до острова добрались еще два человека из нашей страны: муж и жена, собравшиеся провести на Шри-Ланке медовый месяц. В аэропорту их встретил и увез в горы русскоговорящий буддийский монах.
Моим гидом от туристического агентства был ланкиец Сампат — выпускник юридического факультета Московского университета дружбы народов; он увез меня в Бентоту. Через два часа я уже стояла на берегу Индийского океана.
Одна. По щиколотку в песке.
В бикини и водонепроницаемых часах.
Человек с тазом Несколько гостиниц на юго-западном побережье Шри-Ланки рядом с железной дорогой — это и есть курорт Бентота, названный по ближайшему городу. Река, впадающая в океан, и буддийский монастырь на крошечном острове в устье — главные местные достопримечательности.
В монастырь, правда, по буддийским законам никого не пускают.
В Бентоте узкие и чистые песочные пляжи с пальмами и шезлонгами.
В сезон здесь полно туристов, но в сентябре это место вымирает.
Выйдя на берег, я огляделась: никто не загорает в шезлонгах, не валяется на пляже, не барахтается в волнах.
Впрочем, волны были приличные — некоторые метра в полтора. В отдалении по песку брел человек с эмалированным тазом на голове.
Увидев меня, он ускорил шаг. Поправляя на ходу полосатую юбку и радостно улыбаясь, ланкиец крикнул: "Привет, мэм. Кокос? " Человек опустил таз на землю и похлопал по лежащим в нем орехам.
"Кокос", — согласилась я. Вынув из юбки небольшую саблю, он надрубил верхушку ореха, вставил в получившуюся дыру соломинку и протянул мне. Я опустилась на корточки, порылась в карманах своих шорт, валяющихся на песке, и протянула ему рупии.
"Ага, мэм", — поблагодарил ланкиец. Водрузив таз на голову, он пошел дальше, помахивая саблей.
Я выпила молоко, поставила кокос под пальму и вбежала в океан. Через пять минут из отеля вышел охранник с красным флагом и велел возвращаться.
Когда я вылезла на сушу, он объяснил, что в шторм заплывать далеко нельзя.
— А шторм когда-нибудь кончится?
— спросила я. — Наверное, в декабре.
— Охранник на секунду задумался.
— Но вы можете плескаться у берега. В этот день он вытаскивал меня из воды еще два раза, потом ему надоело, и я заплывала так далеко, как хотела, — дальше плавали только местные мальчишки на ободранных серфах.
Но однажды меня здорово накрыло волной, и оставшиеся несколько дней я, струсив, позорно бултыхалась в мелкой воде.
Редкие туристы, немцы и корейцы, валялись тюленями на линии прибоя. Ланкийцы, приезжающие по выходным на общественный пляж слева от моей гостиницы, заходили в воду по пояс и вели беседы.
Их жены в это время ели бутерброды на берегу, а сыновья играли в крикет.
Местная молодежь курила в кустах марихуану и агитировала проходящих мимо немцев: "Раста!
Регги! Джамейка!
" Но такое случалось только по выходным — в будни на пляжах пусто: туристы разъезжаются на экскурсии, никто не водит слонов и не разносит английские газеты. Только бродит вдоль берега человек с тазом.
Первые два дня я не вылезала из океана, на третий решила изучить окрестности. Выйдя из отеля, повернула налево, пропустила ржавую электричку, плотно облепленную пассажирами, и вошла в джунгли.
Вообще-то это был лес, но мне хотелось думать, что джунгли — с пальмами, лианами и хищными животными. Пальмы и лианы были, но никаких животных, кроме кур, я не встретила.
Домашние птицы вместе с детьми бегали по дорожкам, под высоченными пальмами стояли каменные и деревянные дома, больше похожие на сараи, — джунгли оказались даже не лесом, а деревней. Ко мне подошел селянин в зеленой юбке и вызвался провести экскурсию.
Вначале он показал мне дом зажиточного ланкийца — белый, с кирпичной крышей, без дыр в стене, потом буддийский храм, куда надо было подниматься по длиннющей лестнице мимо скульптур макак и грешников. Макаки сидели в небрежных позах на раскидистом дереве, а грешников распиливали надвое священнослужители.
Забравшись наверх, я сняла сандалии (в обуви вход запрещен) и пошла бродить по двору храма, слушая рассуждения селянина: "Купишь машину — захочешь самолет, потом ракету, а ракету в могилу не возьмешь. Вот поэтому буддизм — это когда от всего отказываешься".
Покончив с храмом, мы спустились к реке, увидели толстого, как полено, варана, отдыхавшего на дереве, сели в лодку и выплыли на середину.
Пока селянин, подгребая веслом, показывал мне, в какой стороне деревенская пристань (наваленные у берега покрышки), а в какой — рынок (покосившиеся прилавки под навесами и куча отбросов), я смотрела на широкую желтую воду, непроходимые заросли по берегам и думала, что видела такое только в фильме "Апокалипсис сегодня". Но из-за поворота вместо посудины капитана Уилларда выплыло нечто, похожее на гигантский фасолевый стручок.
В стручке сидел улыбающийся человек.
— Крокодил, мэм! — закричал человек. — Не надо крокодила!
— крикнула я, но было поздно.
Человек подогнал стручок к нашей лодке и сунул мне в нос хилую рептилию, которую я могла бы задушить одной рукой. Гид извиняющимся тоном сказал что-то владельцу крокодила, и тот грустно отчалил.
Если бы у меня было с собой больше денег, я бы не стала огорчать человека, но мне еще предстояло расплачиваться с гидом. "А лодка?
А варан? А бьютифул ривер?
" — настаивал он. Я не смогла отказать и рассталась с двумя тысячами рупий. Распрощавшись с гидом, я перешла по железнодорожному мосту на другую сторону реки, чудом избежала знакомства еще с двумя гидами-добровольцами и оказалась в Бентоте.
На Шри-Ланке города, кроме столицы Коломбо, где попадаются даже небоскребы, похожи скорее на поселки: одноэтажные дома, узкие дороги, рынки на улицах. У прилавков толкались покупатели, по улице, истошно сигналя, неслись грузовики и микроавтобусы, а между ними пробирались трехколесные таратайки тук-туки и крутили педали босые велосипедисты.
Белых коттеджей с кирпичными крышами, как в джунглях, я не увидела, зато заметила несколько домов совсем без крыш. Пока я глазела по сторонам, ко мне привязался коротышка, уже успевший к полудню где-то набраться, и, ни с того ни с сего подарив ножницы, спросил мое имя. Я ответила, что гид мне не нужен.
"Не гид, но друг!
" — возразил коротышка.
Друг пошел за мной, постоял рядом, пока я покупала красные бананы, и проводил до моста. Выпросив сто рупий, он долго махал мне вслед.
На следующий день я вызвала своего официального гида, чтобы он отвез меня на настоящую экскурсию.
Сампат посадил меня в микроавтобус, водитель с золотыми зубами выжал газ, и мы поехали.
Машина виляла по узкой дороге, уворачиваясь от встречных, разгонялась, тормозила и снова разгонялась.
Это походило на безумные американские горки, но просить ехать помедленнее было бесполезно: по-другому здесь никто не водит. Сампат весело болтал с водителем, время от времени оборачиваясь ко мне и сообщая, что нам предстоит: слоновья ферма, чайная фабрика, ботанический сад и храм Священного Зуба Будды в древней столице Канди.
Это была не самая легкая поездка в моей жизни, но она того стоила: пинающие друг друга слонята на ферме, женщины на фабрике, заталкивающие чайные листья в дырку в полу, Сампат, мяукающий в окно проходящим мимо работницам, дерево в ботаническом саду, посаженное Гагариным, и сотни розовых, белых и желтых лепестков в храме Зуба Будды.
На обратном пути мы заехали на ананасовую плантацию. Слева от дороги тянулись грядки (я-то думала, что ананасы срывают с дерева, оказалось — срезают с куста), справа стоял крытый рубероидом сарай с навесом.
Как только мы устроились на табуретках вокруг стоящего под навесом стола, из сарая с большим ананасом на тарелке показалась хозяйка. Сампат разрезал фрукт на дольки и протянул мне одну.
А потом еще одну.
И еще. Облизывая сладкие от сока пальцы, я подняла глаза и увидела улыбающиеся лица хозяев — муж с женой выглядывали из сарая, готовые нести новые тарелки.
Мне захотелось рассказать им, что у них самые вкусные в мире ананасы и что ананасы, которые продают на моей родине, никогда не сравнятся с их ананасами, но тут я поняла, что все и так ясно без слов.
Встав с табуретки, я поклонилась хозяевам. — О, — выдохнули польщенные плантаторы.
— Они тоже были рады тебя видеть, — перевел Сампат. Было уже пять вечера, когда мы поехали в отель.
Прижавшись носом к стеклу, я смотрела в окно и забыла про все на свете.
Мы проезжали леса, где на исполинских деревьях спали летучие мыши, деревни, где буйволы тащили по улицам повозки, школьные стадионы, где девчонки играли в футбол.
Дорога петляла, спускаясь в долину.
Позади остался белый Будда — каменный великан, сидящий на одной из гор. Через несколько часов меня высадили у отеля, и я, не заходя в номер, пошла к океану. Стемнело, песок уже остыл.
На берегу сидел ланкиец в полосатой юбке, рядом белел таз. Ланкиец курил и смотрел на волны. — Привет, мэм. Я подошла ближе.
— Сколько осталось? — помолчав, спросил он. — Пять дней, — посчитала я. — Целых пять дней.
Хорошо. — Хорошо, — согласилась я. Он выкинул окурок в темноту и, обернувшись, спросил: "Кокос?
" Где жить Lihiniya Surf +94 (34) 227 51 26/7, факс +94 (34) 227 54 86, www.tangerinehotels. com Двухэтажный корпус с черепичной крышей.
Перед отелем растут трава и пальмы.
В траве попадаются маленькие вараны, на пальмах — полосатые белки.
За травой — песчаный пляж. Все номера с видом на океан.
Двухместный номер — от $69 Saman Villas +94 (34) 227 54 35, факс +94 (64) 227 54 33, www.samanvilla.
com Двухместный номер — от $258 Taj Resort Exotica+94 (34) 227 56 50, факс +94 (34) 227 51 60, www.tajhotels.
com Двухместный номер — от $178 Что смотреть Древние города Канди (180 км от Бентоты), Анурадхапура, Полоннарува (оба примерно в 280 км от Бентоты) — бывшие столицы с буддийскими храмами и дворцами.
В 20 км от Канди находится слоновий питомник, в 12 км — королевский ботанический сад, в 30 км от Полоннарувы — украшенная фресками каменная глыба Сигирия.
В Анурадхапуре посмотрите Бронзовый дворец и священное дерево бо. Источник: www.afisha-mir.ru
Загрузка ...